(1439–1515)
На пути к подвигам
До своего обращения в монашество преподобный Иосиф Волоцкий был известен в миру под именем Иоанн Санин.
Родился он 31 октября 1439 года, в селе Язвище, близ Волока Ламского (ныне - город Волоколамск). Его отец, будучи потомственным вотчинником, владел этим селом.
В своё время прадед Иоанна, Александр Саня, пришёл на Русь из Литвы (вероятно, в числе приближённых литовского князя Свидригайло, но возможно, что несколько раньше). Вотчиной он был пожалован от Московского князя за верную службу.
Дед Иоанна, Григорий, был человеком глубокой веры и закончил земную жизнь иноком, собственно, как и супруга.
Отец и мать Иоанна, Иоанн и Марина, тоже выбрали для себя христианский спасительный путь.
О достоверных подробностях детства и отрочества святого Иосифа Волоцкого известно немного. Сообщается, что в младенчестве он был крещен и назван Иоанном, в честь прославленного Божьего угодника Иоанна Милостивого.
Когда будущий преподобный достиг семилетнего возраста, его отдали для обучения и духовного воспитания в Волоколамскую обитель, к благочестивому старцу Арсению Леженке. Известно, что уже в этом возрасте Иоанн проявил интерес способности к книжным наукам и послушанию. Согласно преданию, к 9 годам он стал вполне подготовленным чтецом.
Предполагается, что в детские годы Иван сдружился с будущим окольничьим великого князя, Борисом Кутузовым.
Монашеский подвиг
Ещё в молодости Иоанн принял решение подчинить свою жизнь служению Богу, а в двадцатилетнем возрасте, хорошенько обдумав свой выбор, принял монашеский постриг.
Сообщается, что первоначально он поступил в Тверскую Саввину обитель. Однако, найдя несоответствие тамошней дисциплины собственным аскетическим ожиданиям, встретив там грубое сквернословие, он не захотел потакать местным порядкам и с благословения старца Варсонофия Неумоя перебрался в Боровскую обитель.
Здесь его постригли в монашество и дали новое имя, Иосиф, в честь известного подвижника Иосифа Прекрасного. В этой обители, под руководством преподобного Пафнутия, он приобрёл основы духовного опыта. Исполняя монастырское послушание, Иосиф безропотно и смиренно трудился в поварне, пекарне, лечебнице, певчим в храме.
После того как Иоанн (Иосиф) оставил мирские соблазны и земную суету, его кровный отец занемог. Болезнь так сковала силы, что он не мог самостоятельно развернуться на ложе. Ощущая к родителю искреннюю сыновнюю любовь, Иосиф испросил у преподобного Пафнутия благословение взять того под личную опеку, поселить его в своей келье.
Старец Пафнутий внял просьбе Иосифа, принял несчастного в монастырь и постриг в иночество. Иосиф ухаживал за отцом в продолжении пятнадцати лет, вплоть до его преставления.
Мать Иосифа, заручившись сыновней поддержкой, приняла иночество во Власиевском монастыре Волока Ламского.
Братья Иосифа, Вассиан и Акакий, и его племянники, Досифей и Вассиан, приняли постриг в Пафнутиевой Боровской обители.
Служение в роли игумена
Перед отшествием к Богу преподобный Пафнутий завещал, чтобы по его смерти игуменство принял его ученик, Иосиф. Так и произошло. Это решение отвечало и воле великого князя, Иоанна III, и желанию братий. Считается, что Иосиф был возведён в иерейское достоинство святителем Геронтием.
В 1479 году из-за недопонимания, возникшего между новым игуменом и великим князем, а также ввиду недовольства братий монастыря стремлением Иосифа ввести в обиход строгий общежительный устав, тот был вынужден покинуть обитель.
Утверждается, что единодушие с игуменом выразили семь благочестивых старцев, поддержавших его желание тайно оставить монастырь.
Покидая братий, преподобный Иосиф взял с собой старца Герасима Черного. Останавливаясь в разных монастырях, мудрый игумен выдавал себя за простого послушника, ученика Герасима. В целом это выглядело правдоподобно, хотя иногда сквозь ученический образ Иосифа пробивались черты умудренного аскетическим опытом пастыря.
Несколько месяцев он провёл в Кирилло-Белозерской обители. Есть основания считать, что именно в этот период он познакомился с , с которым в дальнейшем имел продолжительный спор.
Известно, что после оставления Иосифом Боровской обители братия обратились к Иоанну III с просьбой избрать для них нового настоятеля, но тот ответил отказом, объяснив, что их игумен - Иосиф. Утверждается, что отец Иосиф на некоторое время вернулся в обитель, однако в мае 1479 года вновь удалился.
Основание монастыря
В июне того же года, в сопровождении нескольких старцев, он прибыл в город Рузу. Основать пустынь преподобный Иосиф решил в непроходимых лесах близ владений родного отца.
Волоцкий князь, Борис, идею одобрил и даже выделил в помощь святому своего ловчего, хорошо ориентировавшегося в тамошних местах. Вскоре на берегу реки Струзы, в тихом уединенном месте заложили основание храма. По некоторым свидетельствам, в этом мероприятии принимал участие князь Волоцкий Борис и его приближенные.
Осенью князь, движимый желанием оказать обители помощь, пожаловал ей во владение деревни Спировскую, Ярцевскую и Руготинскую, а спустя непродолжительное время - село Покровское. Нередко он доставлял в монастырь съестные продукты. В мае 1483 года княжеским повелением к обители отошло село Отчищево.
Супруга князя, желая внести свою лепту, пожаловала монастырю село Успенское. По смерти князя Бориса его наследник, Федор Борисович, подхватил благую традицию и продолжил поддерживать обитель.
В первое время существования монастыря братия состояла из бывших насельников Пафнутиевой обители, бывших волоцких вотчинников, простолюдинов и беглых холопов. Приблизительно к началу XVI столетия в число братий вошли бывшие приближенные князя.
В обители действовал строгий устав, отвечавший требованиям духа преподобного настоятеля. Правила внутренней жизни монахов были суровыми, и далеко не каждый пришедший готов был остаться здесь навсегда. Помимо общего монашеского делания в монастыре занимались перепиской богослужебных книг и святоотеческих произведений. Сам настоятель нередко занимался этим благим делом по ночам.
Первоначально вся управленческая власть главным образом сосредотачивалась в руках Иосифа. При этом он соучаствовал в трудах братий, не чуждаясь даже и самых тяжёлых работ. Впоследствии в обители усилилась роль старцев.
В конце земной жизни преподобный Иосиф сильно болел. Его мучили страшные головные боли, зрение ослабло, тело иссохло. Руководство обителью в этот период было передано подвижнику Даниилу (в будущем - митрополит Московский).
Чувствуя скорую кончину, он облёкся в великую схиму, непрестанно молился, регулярно причащался Святых Христовых Тайн. Когда телесные силы оставили его настолько, что он не мог уже ни стоять, ни даже сидеть на богослужении, в храме ему отвели укромное место (дабы не смущать богомольцев), где он присутствовал лёжа и куда его приносили ученики.
«Просветитель» Иосифа Волоцкого как оружие против ереси жидовствующих
Ересь жидовствующих, борцом с которой по Промыслу Божьему выпало стать преподобному Иосифу Волоцкому, представляла собой одно из наиболее разрушительных лжеучений за всю историю Руси.
Жидовствующие еретики отрицали троичность Бога по Лицам, Божественное достоинство Христа, отвергали почитание святых мощей и православных икон.
Внутренняя опасность этой духовной заразы сказывалась в том, что в отличие от многих других заблуждений она подрывала самые основы христианского вероучения. Внешне угроза выразилась в большом количестве последователей этого учения, не исключая представителей княжеской власти и духовенства.
Составленное в этой связи преподобным Иосифом сочинение « » явилось одним из наиболее ярких, своевременных и востребованных пособий, представивших хорошо обоснованные и раскрытые Православные догматы в стройном систематическом порядке, доступным богословским языком. Здесь же даны неопровержимые аргументы, изобличающие лжеучение еретиков.
Помимо названного произведения святого отца до нас дошли и другие: , Иосифа Волоцкого, .
Тропарь преподобному Иосифу Волоцкому, глас 5
Яко постников удобрение и отцев красоту, милости подателя, разсуждения светильника, вси вернии, сошедшеся, восхвалим кротости учителя и ересей посрамителя, премудраго Иосифа, российскую звезду, молящася Господу/ помиловатися душам нашим.
Кондак преподобному Иосифу Волоцкому, глас 8
Жития треволнения, и мятеж мирский, и страстная взыграния в ничтоже вменив, пустынный гражданин показался еси, многих быв наставник, Иосифе преподобне, монахов собратель и молебник верен, чистоты рачитель,/ моли Христа Бога спастися душам нашим.
22 сентября мы празднуем день памяти преподобного Иосифа Волоцкого. О строгом аскете и талантливом писателе, святом, который поддерживал сожжение заживо «жидовствующих» и много лет ухаживал в своей келье за парализованным отцом, – об одном из самых удивительных подвижников Руси рассказывает доктор церковной истории Владислав ПЕТРУШКО.
Он был современником итальянского монаха , о котором мы писали вчера, и, во многом, его историческом антиподом. Среди интеллигентов-западников повелось считать его чуть ли не русским инквизитором, в то время, как среди националистов его образ стал синонимом идеи «Спасай Россию». При этом преподобный Иосиф для нас не просто исторический персонаж, а святой, о чьей благодатной помощи сохранилось много свидетельств, в том числе наших современников.
Владислав Петрушко: Всю жизнь Иосифа Волоцкого сопровождали конфликты, и со светской властью, и с архиереями. Но и посмертная его судьба драматична. После смерти, особенно у нашей интеллигенции, в силу того, что он призывал жестоко бороться с еретиками, Иосиф тоже не пользовался популярностью. Некоторые даже сравнивали его с инквизитором, что, конечно, совершенно неоправданно.
Еще одна особенность Иосифа Волоцкого - он совершенно уникальный русский преподобный того времени. Он единственный оставил после себя столь обширное литературное наследие. Особенностью русского монашества его "золотого века" - 2-й половины XIV - 1-й половины XV в. было то, что иноки, прежде всего, искали безмолвия для общения с Богом. Они совсем не стремились к литературному творчеству. Иосиф открывает другую эпоху, его вынуждает взяться за перо сложившаяся в духовной жизни Руси нездоровая ситуация. Самое знаменитое свое произведение - «Просветитель», - где он предстает как блестящий знаток догматики, Иосиф создает в контексте полемики с еретиками «жидовствующими».
Да, убедившись в том, что еретики постоянно лгут, лжесвидетельствуют и приносят притворное покаяние, после которого снова принимаются за прежнее, Иосиф призвал к расправе над ними. Но не нужно забывать, что обстоятельства были таковы, что до гибели Руси оставался один шаг: во главе Церкви стоял митрополит-еретик Зосима, наследником Ивана III, был объявлен его внук Димитрий, за спиной которого стояла его еретичествующая мать и другие адепты секты. Что бы случилось, если бы они взяли верх, трудно представить. Кстати, кроме "инквизитора" Иосифа, призывал казнить еретиков и смиренный нестяжатель Максим Грек. Но об этом современные критики преп. Иосифа почему-то обычно забывают.
Брат Иосиф
Свою монашескую жизнь Иосиф, в миру Иоанн Санин, начал двадцатилетним юношей в Тверском Саввином монастыре, приблизительно в 1460 году. Начал с выражения непримиримой позиции. В трапезной он услышал сквернословие и покинул монастырь. Старец монастыря Варсонофий отпустил его: то ли пожалел и понял юношеский ригоризм Иосифа, то ли предвидел, что нахождение такого человека в непростой братской среде может оказаться непростым для монастыря.
Следующий этап его жизни – Покровский Боровский монастырь. Там Иоанна постригают с именем Иосиф. Преподобный Пафнутий взял Иосифа к себе в келью, «уча и наказуя иноческому жительству». Он несет послушание в пекарне и переписывает монастырские книги, что дает ему отличное образование, благодаря которому он потом сможет написать своего знаменитого «Просветителя». Иосиф берет к себе больного отца, который тоже принял монашество, к себе. 15 лет он ухаживал за отцом в своей келье. Житие сообщает интересную подробность. Иосиф с такой любовью ухаживал за отцом, что все больные, находящиеся на попечении монахов монастыря, просили именно Иосифа ухаживать за ними.
Согласно завещанию Пафнутия Боровского, по настоянию великого князя Ивана III, и «по умолению братии» игуменом монастыря после преставления преподобного Пафнутия стал Иосиф. Не знала тогда братия, что не сможет понести такого игумена.
В поисках идеала
С самого начала своего управления монастырем, преподобный Иосиф попытался ввести в нем строгий общежительный устав. Но, начавшиеся разногласия с братией, заставили его прежде чем насаждать новые порядки, узнать как живут в других русских монастырях. В сопровождении единственного спутника – старца Герасима (Черного) он тайно отправился странствовать.
В монастырях он представлялся учеником Герасима, чтобы в нем не опознали священника и игумена. Самое сильное впечатление на Иосифа произвел общежительный устав Кирилло-Белозерского монастыря. В Тверском Саввином монастыре его чуть было не «раскрыли». Иосиф бежал оттуда «скоротеком». Вернулся он в свой монастырь с твердым намерением установить общежитие. Но монахи воспротивились сильно, и в 1479 году, Иосиф оставил игуменство. В качестве причины в послании монахам он указал на конфликт с Иоанном III из-за «монастырских сирот». По распоряжению великого князя монастырские крестьяне оказались «иные проданы, а иные биты, а иных в холопи емлют». Иосиф ездил к Иоанну, но ничего не добился. Ушел Иосиф вместе с семью старцами, не пожелавшими оставить игумена.
Духовный отбор
Ушел он под Волоколамск, на свои родные просторы. Волоколамский князь Борис Васильевич, брат Иоанна III, дал ему там землю для устройства монастыря. За образец жительства, Иосиф естественно принял общежительный устав Кирилло-Белозерского монастыря.
Постоянные конфликты продолжали сопровождать Иосифа в его благородном стремлении очистить монашескую жизнь от шелухи и сора. Женщин в обитель не допускали совсем. Иосиф однажды даже собственную мать не принял, чтобы не смущать братию. Ели все один раз в день, не зависимо от тяжести послушания. Зимой носили ту же рясу что и летом. Многие монахи не выдерживали и уходили. Уходя, не все поступали благородно, и, признавая свою немощь, не обижались на строгого игумена. Некоторые поносили Иосифа, писали кляузы Иоанну. Великий князь невзлюбил игумена. Только впоследствии, видя ревность его о благополучии царской династии несмотря на все разногласия, великий князь смягчился.
Естественный духовный отбор вскоре принес свои плоды. В житии можно проследить такую мысль: ничего, что многие уходят, зато остаются такие же как Иосиф.
Радикальное милосердие
Новая обитель сначала испытывала во всем недостаток, хотя ее и поддерживал Волоцкий князь. Он часто приезжал в обитель и привозил с собой «брашна и питие». Благодаря авторитету Иосифа, от вельмож монастырю переходило в дар все больше и больше земли.
Владислав Петрушко: По отношению к монастырскому землевладению для Иосифа вопрос стоял так: личная бедность монаха должна сочетаться с коллективным богатством монастыря, которое расходуется, прежде всего, на социальные нужды, на помощь бедным, на школьную и книжную деятельность, устроение больниц и богаделен, скрипториев и иконописных мастерских. У Иосифа в монастыре тысячи крестьян кормились в голодные годы. Монастырь скорее был не стяжателем, а распределителем этих благ.
Сам Иосиф в посланиях пишет: «А розходится на всякой год полутораста рублев денгями, а иногда боле, да хлеба по три тысячи четвертей на год розходится, занеж на всякь день в трапезе едять иногда шестьсот, а иногда семьсот душь, ино коли его Бог пошлет, тогды ся и разойдеть». По свидетельству жития, в обители строго соблюдалось указание игумена «келарю и казначею, дабы никто не сшел с манастыря, не ядши». В период сильного голода монастырь принял на содержание 50 детей. Иосиф повелел израсходовать на помощь голодающим все запасы и занимать деньги на покупку хлеба, не считаясь с ропотом монахов, которые обвиняли его в безрассудстве: «...нас переморит, а их не прекоръмит». И это при том, что сами монахи продолжали принимать пищу один раз в сутки, а в келье им не дозволялось держать даже «пития»!
Радикальным милосердием отличался Иосиф и по отношению к заблудшим. Он считал, что принявший монашество, принял второе крещение и очищение от всех грехов. Согласно правилам Иосифова монастыря, монаху, оставившему монастырь, но покаявшемуся, полагалась епитимия в течение 6 или 10 лет. Иосиф охотно принимал обратно раскаявшихся, а так же пострижеников из других монастырей, что, правда, также вызывало негодование некоторых архиереев.
Предательский город
В это время последняя надежда Новгорода Великого обрести независимость от Москвы зиждилась на подготовке предательского союза с прокатолической Литвой. Новгородские бояре мнили уже Новгород автономной частью Литвы. Велико было у Новгорода стремление к свободе. Уже и кандидатура князя была: родственник Казимира IV князь Киевский Михаил Олелькович.
Владислав Петрушко: Волоколамск новгородцы захватили давно, как стратегически важный регион. Ко времени создания Иосифо-Волоцкого монастыря эта земля уже прочно вошла в состав Московского княжества, но церковная юрисдикция Новгорода здесь сохранялась. Поэтому Новгородский архиепископ святитель Геннадий, который и начал борьбу с ересью, был епархиальным архиереем настоятеля Волоколамского монастыря игумена Иосифа. Конечно, прежде всего, ересь была проблемой Новгородской епархии, но когда к борьбе с ней подключился Иосиф, еретики уже прочно обосновались и в Москве. Иосиф был близок ко двору, где находились многочисленные адепты еретиков. Может быть он с ними непосредственно общался и ощущал их вовлеченность в ересь. Все эти факторы способствовали привлечению Иосифа к борьбе с «жидовствующими». Но главное, что он, как никто иной (разве что за исключением св. Геннадия Новгородского, который к тому времени был уже очень стар) ощущал опасность, нависшую по причине деятельности еретиков, над Русской Церковью и Русским государством.
Михаил приехал в Новгород в 1471 с огромной свитой. В тот же год великим князем московским Иоанном III борьба за независимость Новгорода была остановлена самым кровавым образом на реке Шелонь. Михаил со свитой уехали ни с чем, но один человек из свиты все же остался.
Неприметный человек
Иудей Схария (Захария) из свиты князя Михаила был человеком тихим и неприметным. Пользуясь тем, что Новгород город торговый, с рациональным менталитетом, терпимым ко всякого рода иноверцам, он стал обращать новгородцев.... В иудаизм? Нет...
Владислав Петрушко : Иудаизм никогда не занимался масштабным прозелитизмом. Ведь это религия «народа избранного», этнически жестко детерминированная. То учение, которое начал насаждать Схария в Новгороде, не было чистым иудаизмом. Чем была на самом деле эта секта, и каковы были цели ее создателей, мы, возможно, уже никогда не узнаем. Возможно, это было одно из течений, возникших внутри иудаизма. Но не исключено, что основатели секты стремились сознательно создать некую альтернативу Православной Церкви на Руси. Определенно это была попытка редуцировать христианство до иудейского монотеизма, отвергнуть Троический догмат, низведя Богочеловека Христа до положения некоего пророка, учителя праведности. Тогда теряла смысл и искупительная жертва Христа, и Церковь теряла все свое основание, разрушалась вся христианская традиция. Все это, конечно, сближало учение Схарии скорее с иудаизмом. От Христианства здесь уже почти ничего не оставалось. Поэтому древнерусские книжники и провали еретиков "жидовствующими" - т.е. подражающими иудеям.
После обращения в Новгороде двух образованных священников Дениса и Алексия, Схария, установив строжайшую конспирацию, где один человек мог знать только еще одного человека, исчезает со сцены, как не появлялся. Ученики же превзошли учителя, и увлекли в секту даже протопопа кафедрального собора, Софии Новгородской! Благодаря изощренной системе конспирации, которая, к слову, во многом напоминала систему «организации профессиональных революционеров», партии большевиков, ересь распространялась совершенно безнаказанно целых 17 лет.
Зараза
Постепенно секта появилась и при дворе Иоанна III. Семь лет они действовали успешно.
Владислав Петрушко: Секта объединила людей самых разных интересов. Судя по всему, новгородских священников (Дениса, Алексея и прочих) увлекли в большей степени религиозные вопросы, но большинство московского чиновничества, вошедшего в секту, скорее всего, было далеко от религиозных исканий. Их скорее интересовали оккультизм и ложная мистика, в которые облекали свое учение еретики. Вероятно, как и часть нынешней богемы, людей увлекали в ряды секты учением Каббалы. В итоге в рядах секты сосредоточилась публика, которая объединена была скорее оппозиционным настроем по отношению к Православной Церкви, к ее иерархии и церковной традиции в целом. Очевидно, что в секте "жидовствующих" причудливо сочетались элементы религиозного и социально-политического вольнодумства, оккультизма и астрологии. В общем, приманки были на любой вкус.
Невестка Иоанна III, Елена Волошанка, чей сын должен был стать наследником престола, стала покровительницей «жидовствующих». Да что говорить, митрополит Московский Зосима, а также человек, должность которого можно соотнести с должностью министра иностранных дел, Федор Курицын поддерживали еретиков. Куда же дальше?
Владислав Петрушко: Во главе Церкви в лице митрополита Зосимы встал совершенно неверующий человек, к тому же откровенно аморального поведения. Но «жидовствующие» пробрались и на самую верхушку общества и государства. Их сторонницей была невестка великого князя Ивана III - Елена Волошака, мать наследника и соправителя великого князя - его внука Димитрия. И если какие-то экстренные меры против еретиков тогда не были бы приняты, то разрушилось бы русское государство и собственно русская церковная структура.
Спасло то, что веселие Руси, как известно, «есть пити». В 1487 году новгородский еретик поп Наум, что-то не поделил со своими собутыльниками, стал переругиваться с ними за общим столом, за которым пили и те, кто не был посвящен в тайное учение. Православные, услышав странные речи, протрезвели, и донесли архиепископу Новгородскому Геннадию. Архиепископ арестовал всю гулящую компанию и учинил допрос. Ему повезло, поп Наум принес покаяние и «сдал» тех, кого знал. Несмотря на сугубую конспирацию еретиков, бесстрашный епископ, как настоящий следователь начал распутывать клубок паролей и явок. Результаты следствия его повергли в ужас.
Один в поле воин
С этого момента начинается долгая история искоренения ереси, которая насыщена судами и интригами. Московские еретики не хотели сдавать позиции. Первый суд был произведен в 1488 году. Благодаря покровительству кремлевской власти, трое арестованных по делу были признаны виновными, но с формулировкой «надругательство над иконами в пьяном виде».
Владислав Петрушко: Геннадий Новгородский первым призвал к расправе над еретиками. Но сначала ему пришлось очень долго и практически в одиночку с ними бороться. Он обращался к другим архиереям, но все считали, что это исключительно новгородская проблема. Он писал в Москву, но сначала митрополит Геронтий, который с ним был не в лучших отношениях, не реагировал, потом митрополит Зосима (Брадатый), сам еретик, тоже "ставил палки в колеса". Геннадий был связан по рукам и ногам. Великий князь покровительствовал лицам, принадлежавшим к кругу еретиков. Геннадию из Москвы поставили архимандритом новгородского Юрьева монастыря Кассиана Черного. А ведь Юрьевский архимандрит в Новгороде, по сути, был глава всего монашества епархии. Поставив на эту должность своего человека, еретики взяли под контроль все новгородские монастыри. Это было важно не только для распространения ереси, но и потому, что если еретиков и ссылали, то в монастыри, и они от туда быстро сбегали при помощи своих единомышленников.
Своим сочинением «Просветитель» и последующей поддержкой Геннадия Иосиф подставил плечо своему архиерею. Призывая к казням еретиков, он учитывал, что виновных неоднократно призывали к покаянию, но каждый раз они, притворно каясь, потом опять возвращались к прежнему. Получалось, что священники-еретики, не веря во Христа, продолжали служить и кощунствовать. Известны вопиющие случаи надругательства над Святыми Дарами и иконами, которые совершали еретики. Ситуация в Церкви складывалась аномальная.
Но прежде чем казнить, даже после того как Геннадий призвал принять к еретикам самые суровые меры, когда к нему в Новгород привели первых еретиков для расправы, он не решился пойти до конца. Их только провезли с позором перед народом, сожгли на их головах берестяные колпаки и отправили в монастыри, откуда они все разбежались.
Слава инквизитора
Владислав Петрушко: Мы пытаемся все время представить святость как безгрешность, но это были люди своего времени, времени очень жестокого, люди со своими недостатками, фобиями, симпатиями, антипатиями. Они и мыслили в категориях своего времени. Насколько допустимо для монаха призывать к казни? Нам может это показаться сейчас диким, но нельзя забывать, что это средневековые люди. Они на вещи смотрели совершенно другими глазами. После ужасов ордынского ига взгляд на жизнь и смерть у людей был совсем другим.
Призывая казнить еретиков, Иосиф сознавал, что на другой чаше весов - весь русский народ, потому что торжество ереси могло привести к разрушению только что созданной такими трудами православной Русской державы, которая в муках родилась после двух с половиной веков ордынского ига. Это государство только что объединилось вокруг Москвы, сбросило с себя иго Орды, еще очень неуверенно стояло на ногах в окружении многочисленных врагов. В такой ситуации внутренний разлад, виной которому была ересь, воспринимался как угроза всему будущему Русской Церкви и Русского государства.
Уже следующий игумен обители Даниил, был поставлен против воли ее основателя. Иосиф заранее приготовил список из десяти кандидатур. Даниила там не было. Но братия упросила поставить именно его. А предлог выбрала такой: иначе он уйдет в другой монастырь, куда его уже позвали игуменом. Чтобы не создавать очередного конфликта, Иосиф согласился. 
До Иосифо-Волоцкого монастыря можно доехать от Волоколамска на автобусе до остановки Теряево
Богоявленская церковь с трапезной палатой. Самое древнее каменное строение монастыря
Сестры милосердия привезли на экскурсию в монастырь своих подопечных из Звенигородсого дома интерната для инвалидов
В монастыре чудесный яблоневый сад
Все что осталось от монастырского кладбища
Остатки колокольни. В 1692-94 годах колокольня, постепенно надстраивавшаяся, была доведена до десяти ярусов. По высоте она всего на пять метров уступала колокольне Ивана Великого. Из-за просадки болотистого грунта она накренилась, но сохраняла устойчивость. Во время Великой отечественной войны она была взорвана, а ее остатки развезли на щебень без обмеров и исследований
Успенский собор XVII века
- А вот меня интересует, как они кресты так высоко ставили?
Изразцы до сих пор визитная карточка монастыря и радуют своими яркими красками всех гостей
Многие иконы из Успенского собора увезены в музей. Вместо них качественные фотографии. Сейчас в монастыре не ведется музейной работы. Архивариус рассказала, что музей сдал свои позиции без боя
Рака с мощами преподобного Иосифа Волоцкого. Мощи были обретены стараниями известного иерарха ХХ века митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима (Нечаева). Митрополит Питирим глубоко чтил память преподобного Иосифа. Первую Литургию во вновь открытом монастыре он совершил в день его памяти – 22 сентября 1989 года. Для почетных гостей владыка сам проводил экскурсии по монастырю и любил рассказывать им истории из жития преподобного.
И при своем святом игумене, и впоследствии монастырь был известен своей благотворительностью. Св. Иосиф построил богадельню для стариков и приют для сирот. В голодное время монастырь кормил до 700 окрестных крестьян ежедневно. Сам преподобный грозил отлучением тем торговцам хлебом, кто, пользуясь бедствием, поднимал цены.
Митрополит Питирим: "Мир идет к монаху в поисках тишины и глубины, которую тот нашел для себя. Таким образом монашество уже становится социальным служением. Преподобный Иосиф Волоцкий, по-видимому, посмотрел более прямолинейно: если все равно от мира уйти не удастся, то, может быть, монаху идти в мир и пытаться преобразовать его? Что он и сделал".
22 сентября православная церковь чтит память Иосифа Волоцкого. Интеллигентная публика больше знает его по противоборству иосифлян и нестяжателей. Патриарх Кирилл в духе нашего времени объявил этого святого покровителем православного предпринимательства и хозяйствования. Но самым громким деянием Иосифа все-таки была борьба с ересью жидовствующих.
Где-то в 1460 году в монастырь Рождества Богородицы под Боровском пришел молодой человек по имени Иван Санин. Он родился в 1439 году в селе Язвище под Волоколамском. Его прадед Саня, литвин по происхождению, получил это Язвище в вотчину за службу московскому князю. Ивану с детства не нравилась суета мира, он мечтал о монашестве. И уже побывал в тверском Савином монастыре, но ему там не понравилось. Миряне в трапезной так матерились, что юноша решили: нет, прочь отсюда. Тамошний старец Варсанофий Неумой посоветовал: а ты иди в Боровск, к Пафнутию.
Пафнутий Боровский – одна из самых славных фигур русской святости. Этот внук татарского баскака, принявшего православие, был прост, как дитя, но при этом любого видел насквозь. Он как раз рубил лес, когда Иван Санин явился в его монастырь. И, конечно, сразу увидел трудный характер пришельца. Возможно, увидел и все его будущее… Пафнутий принял Ивана, постриг его под именем Иосиф. Житие говорит, что Санин стал любимым учеником, что, умирая, Пафнутий завещал ему игуменство. Может и так. Но стоит отметить, что перед смертью прозорливый старец предупредил своих чад: «По отшествии моем в монастыре Пречистой будет смутьянов много, чувствую – душу мою смутят и среди братии раздор поднимут».
Так и случилось. В 1477 году Иосиф стал игуменом, и это обернулось затяжным конфликтом. Дело в том, что при Пафнутии монастырь был особножительный, то есть – каждый монах имел свою келью, какое-то хозяйство, мог есть и носить, что хотел (до известного предела). А Иосиф задумал ввести общежитие. Об этой форме монашества я рассказывал в связи с Сергием Радонежским , который и ввел ее на Руси: все имущество общее, пища и одежда одинаковые, работы разверстаны поровну. Такой коммунизм не всем по душе, но является высоким идеалом для некоторых.
Сам Пафнутий вел дела так, что фактически у него в монастыре было общежитие, но – разумное, мягкое. Иосифу же был важен принцип. Он был по натуре борец, ни с кем не хотел договариваться. Наткнувшись на сопротивление монахов, он просто ушел, отправился странствовать по русским монастырям. Исследовал их устройство. В частности, больше года провел в Кириллово-Белозерском монастыре (см. ), который в те времена был образцом общежития. Вернувшись Боровск через два года, Иосиф обнаружил прежнее сопротивление своим инновациям. И решил начать дело с чистого листа, ушел навсегда.
Собственно, он уже знал, куда направляется: в родные места. Волок на Ламе был ключом системы водных путей центральной России. За эти места шла давняя борьба между Тверью, Москвой и Новгородом. Но когда Иосиф в 1479 году пришел сюда, спор был давно уже решен в пользу Москвы. В Волоколамске сидел младший брат Ивана III князь Борис Васильевич. К нему и обратился Иосиф за поддержкой в создании новой обители. Князь с жаром схватился за эту идею. При возведении первой деревянной церкви монастыря (Успенской), точно Ленин, лично таскал бревна.
Этот монастырь с самого начала был задуман как богатый, влиятельный, аристократический. И при этом – социально ориентированный. Таким он и стал. Князь Борис сразу же выделил ему сельцо, чтобы богомольцы ни в чем не нуждались. Вскоре пришли и крупные вклады от постригающихся в монастыре землевладельцев. Если ты не хотел быть монахом, то – все равно добровольно вносил: на помин души и просто ради бога. Иосиф умел заставить расстаться с деньгами, недаром патриарх Кирилл в 2009 году объявил его покровителем православного предпринимательства и хозяйствования.
Уже в 1486 году деревянную Успенскую церковь сменила новая, каменная, стоимостью в 1000 рублей. Деньги по тем временам огромные. Хорошая церковь из камня стоила рублей 200. Но Иосиф считал, что на богоугодное дело скупиться нельзя, понимал: деньги приходят к деньгам, если их тратить с умом. И без счету тратил на строительство и украшение храмов, на книги, церковную утварь. Но также и – на приобретение земли. И в результате в голодное время монастырь мог кормить ежедневно до пятисот человек. Иосиф делом показывал, как надо устраивать жизнь в православном царстве. Наставлял землевладельцев: не доводите людей до нищеты, а то – как они вас будут содержать.
Вообще, мыслил социалистически. В неурожайные годы требовал установить твердые цены на хлеб. Все это не от какой-то особой к любви к ближнему, тут скорей теория, принцип, идейность. Иосиф строил царство социальной гармонии в отдельно взятом монастырском хозяйстве. А его преемники превратили монастырь в эксплуататора, вытягивающего из работника последнее. В 1594 году волнения крестьян Иосифо-Волоцкого монастыря пришлось подавлять уже силой оружия.
Это что касается достижений хозяйства. Но основным увлечением жизни Иосифа была все же духовная брань: поиск врагов и борьба с ними. Как он начал свою карьеру игумена с конфликта в Пафнутьеве, так и закончил – конфликтом с архиепископом Серапионом, который его даже отлучил от церкви (но последнее слово все-таки осталось за Иосифом: архиепископ Серапион был сведен с престола и сослан). А между этими конфликтными точками была целая жизнь борьбы. И главным деянием этой жизни стала расправа над жидовствующими и связанная с ней победа над нестяжателями, считавшими, что монастыри не должны владеть землями. В этом нестяжателей, разумеется, поддерживал Иван III, желавший прибрать монастырские земли к рукам. Так что Иосиф уж заодно победил и великого князя.
Некоторое представление о жидовствующих можно получить из книги Иосифа «Просветитель». В ней сказано, что в 1470 году из Киева в Новгород приехал «жид по имени Схария, и был он орудием дьявола – был он обучен всякому злодейскому изобретению: чародейству и чернокнижию, звездочетству и астрологии». В Новгороде этот Схария «прельстил сначала попа Дениса и соблазнил его в жидовство; Дионисий привел к нему попа Алексея». Потом «прибыли из Литвы и другие жиды – Иосиф Шмойло-Скаравей, Мосей Хануш». И пошло…
Сразу следует обратить внимание на то, что попы Алексей и Денис были сторонниками Москвы. Через некоторое время после взятия в 1478 году Новгорода Иван III пригласил их – одного протопопом, а другого попом – в свои столичные Кремлевские соборы: Успенский и Архангельский соответственно. Скорее всего, именно поэтому Иосиф и назначил обоих в зачинщики ереси: для драматургии ему нужны были крупные фигуры, переносящие заразу в столицу. По версии «Просветителя» оба протеже Ивана еще в Новгороде «захотели обрезаться по вере жидовской, но жиды им этого не разрешили, говоря: если проведают об этом христиане, то увидят и разоблачат вас; держитесь своего жидовства втайне».
Хитрые, умные, изворотливые – так и теперь еще многие воспринимают евреев, хотя это, конечно, преувеличение. Более здравое описание: слишком заметные, суетливые, не умеющие подстроиться под нравы туземцев, да еще и – жаждущие пострадать. Создавая свой сценарий явления ереси в России, Иосиф одновременно закладывал основу антисемитизма, столь характерного для некоторых кругов в РПЦ. А заодно оформлял архетип, который и теперь циркулирует в коллективном бессознательном русского народа. В этом и состоит непреходящее, можно так выразиться, значение «Просветителя».
Справедливости ради надо сказать, что ересь открыл отнюдь не Иосиф, но – архиепископ Новгородский Геннадий. Это поучительная история. Для лучшего ее понимания надо иметь в виду два обстоятельства. Первое: Иван III, захватив Новгород, сразу же приступил к ликвидации его традиционных свобод, освоению богатств, массовым репрессиям и переселению жителей в Подмосковье. Для республики это были буквально последние времена. Но – и это второе обстоятельство – то были последние времена и по календарю. 1 сентября 1492 года люди ждали светопреставления, ибо, если считать от сотворения мира (см. ), наступал 7000 год, последний по выкладкам науки того времени. И реальные новгородские события оправдывали в эти ожидания: потеря независимости, репрессии, грабеж.
Прежде новгородцы сами избирали себе архиепископа, а теперь его стали присылать из Москвы. Первым таким был Сергий, посланный в Новгород в 1482 году. Для тех задач, которые ставил великий князь, он совершенно не годился. Это был мистик, отнюдь не чиновник. Мероприятия по изъятию ценностей проводил со скрипом. А вскоре ему начали являться призраки местных святых и упрекать за промосковскую политику. Сергий задумался, хуже того – «впал в изумление» (сбрендил) и потерял дар речи. Все это буквально. Многие были уверены, что архиепископа свели с ума волшебством. Не исключено. В общем, пришлось его отозвать. И что характерно: как только повредившийся владыка покинул берега Волхова, психическое состояние его нормализовалось, речь вернулась, видения прекратились. Оставшиеся 20 лет жизни духовидец провел на покое в Троице-Сергиевой лавре.
А в Новгороде его сменил Геннадий. Ростовский летописец сообщает, что Геннадий дал Ивану Васильевичу 2000 рублей за то, чтобы стать архиепископом. Великий князь, мол, нуждался в деньгах. Это – конечно. Но еще больше князь нуждался в человеке, который будет выколачивать средства из ушлого новгородского клира. Приехав в город весной 1485 года, Геннадий велел составить полный реестр церквей и попов епархии и наложил на них особую подать. Которая не вся доставалось великому князю, святитель Геннадий и сам нуждался. В его житии говорится, что после того, как собор 1503 года запретил брать мзду за поставление в священники, Геннадий «стал брать мзду за поставление еще более прежнего». За что и был сведен с кафедры. Но это не помешало ему стать святым. Все-таки это именно он изобличил еретиков.
Началось с того, что Геннадию как-то вдруг стало ясно, что и в Новгороде, и во Пскове, его все ненавидят, а кое-кто уже строчит доносы в Москву. И тут он решил провести отвлекающую операцию. Крикнуть: держи вора! Повод быстро нашелся: в 1487 году какие-то пьяные попы, поругавшись, как-то не так отозвались о каких-то иконах. Поступил донос, началось следствие. Некто поп Наум признался, что прельщал прихожан «жидовским десятисловием». То есть – учил десяти Моисеевым заповедям. А там ведь не только «не убий» и «не укради». Там еще, например, и «не сотвори себе кумира» (иконы), и «помни день субботний». Ну как не жидовство? Признания Наума оказалось достаточно для того, чтобы Геннадий отослал в Москву сообщение: попы здесь проповедуют богомильскую ересь. Процесс пошел.
Давайте все же разберемся в том, что такое жидовствующий? Читая «Просветителя», узнаешь, что это человек, который жаждет освободиться от крайней плоти, не признает Иисуса Христа богом, не верит в Троицу и второе пришествие, презирает иконы, мощи, монашество… Однако на соборах 1488, 1490 и 1504 гг., созванных против еретиков, обвиняемые были, во-первых, совершено разных убеждений, а во-вторых, не признавали за собой никакого жидовства, и вообще – еретичества. Кроме, пожалуй, псковского игумена Захария, который три года сам не причащался и другим не давал – на том основании, что иерархия, мол, продажна. Но ведь это никакое не жидовствование. Такая ересь на Руси всегда называлась стригольничеством. Именно так Геннадий и определил ересь Захария. Но после разъяснений Иосифа, стригольников начали обзывать жидовствующими.
Иосиф скорей теоретик, к тому же подключился к борьбе с ересью только в 1493 году, когда она уже перешла в плоскость высокой московской политики. А вот Геннадий был практик. Его доносы в Москву наполнены деталями, из которых можно понять, в чем, собственно, состояло то, что он называл ересью. Например, он рассказывает, что какие-то горожане привешивают кресты на шеи воронов и отпускают. А вороны «садятся на стерво и на кал и крестом по тому волочат». Еще он сообщает о каком-то пьяном, помочившемся на икону. Еще о попах с реки Ояти, давших мужику нательный крест с изображением мужского и женского половых органов.
Конечно, здесь наблюдается иконоборчество. Но какое отношение это имеет к евреям? Уж если искать здесь ересь, то – богомильство (как изначально и определил Геннадий), которое отмечалось в Новгороде еще в 11-м веке. Именно богомилы презирали крест, как позорное орудие казни Слова, отвергали иконы как идолов, мощи как вместилище демонов. Через павликан богомилы восходят к Маркиону, который отделял Ветхий завет от Нового, еврейский закон от Христовой благодати. И учил, что еврейский бог зол, а обещанный им Мессия – Антихрист, который придет, чтобы силой отдать землю под власть иудеев. Богомилы тоже считали, что этот бог зол, называли его Сатанаиилом, а церковь, в которой ему поклоняются, соответственно, сатанинской. За такие взгляды богомилов (по-западному – альбигойцев, катаров, тамплиеров и так далее) всюду жгли без пощады. Но никому не приходило в голову называть людей, отвергающих бога евреев, – жидовствующими.
Вернемся, однако, в Первопрестольную, где Иосиф обвиняет в ереси уже самого митрополита Московского Зосиму. Как он его только ни называет – и головней содомского огня, и пагубным змием, и обжорой, и пьяницей, и злобесным волком, и свиньей, и новым Арием, и первенцем сатаны. Да за что же, господи? Ведь Зосима всего лишь не хотел «жечь и вешать» (как того требовал Геннадий) тех несчастных, которых вынудили признаться в ереси, не хотел бессмысленной крови. Как царедворец, он видел всю политическую подоплеку игры вокруг ереси (напомню, что жидовствующими позже объявят тех, кто поддерживал претензии на престол сына Елены Волошанки Дмитрия, а схватку за власть выиграет Василий, сын Софьи Палеолог). У Зосимы были известные недостатки, он, например, страшно пил, но ни еретиком, ни свиньей он не был. Тем не менее, в 1494 году интригами Иосифа и Геннадия митрополит был сведен с престола. И это еще легко отделался.
Иосиф требовал казни еретиков. Свою непримиримость он обосновывал Библией: «Ведь так поступали и пророки, и праведники, и благочестивые цари в Ветхом Завете: если видели они, что кто-нибудь отступил от Господа Бога-Вседержителя, то либо мечом убивали его, либо молитвой низвергали. Так, великий Моисей велел посечь мечом отступников от Бога-Вседержителя, поклонявшихся золотому тельцу. Величайший из пророков, Илия, сделал так, что небесный огонь спалил двух пятидесятников, отступивших от Господа Бога, а четыреста человек он собственноручно изрубил мечом». В ответ Иосиф получил полное иронии письмо из Кириллова монастыря: «В Судный день каждый получит от Бога по своим делам. Если же ты требуешь, чтобы брат убивал согрешившего брата, то скоро дойдет и до празднования субботы, и до всего, что в Ветхом Завете, что ненавистно Богу».
Эти заволжские старцы (нестяжатели) были, как видно, тонкими психологами. Намек прозрачен: Иосиф по своему мироощущению и по своим приемам сам в душе иудействующий. К этому стоит добавить: как, собственно, и любой человек, слишком проникшийся Ветхим Заветом (а Иосиф, судя по «Просветителю», им пропитан насквозь). Речь, собственно, не об идеологии, но – о мироощущении, о нетерпимости к иной вере, о том изуверстве, которое демонстрируют Моисей, Илья и наш Иосиф. Все это понятно: христианство – религия бога евреев, адаптированного для язычников. В основе лежит тот же бог и те же мифы, что и у иудеев. А мифы (истории) это как раз то, что транслирует настрой, мироощущение, как бы заражает.
Людям, которые не интересуются иудейскими мифами (и чаще всего просто не знают их), это все равно, они так и остаются язычниками (или двоеверами). А вот те, кто вникает в мифы, в их дух и стиль, постепенно перерождаются, впитывают в себя дух иудейской религии, становятся в какой-то степени иудеями (ведь не зря же написано, что Авраам стал отцом всех верующих). Нет, конечно, они не становятся настоящими евреями, не принадлежат к избранному народу телесно. Но они принадлежат к этой благодати через Церковь, которая является телом Иисуса Христа, сына еврейского бога. И в этом смысле являются евреями, хотя и – неполноценными. Таким, собственно, и был Иосиф Волоцкий – идеологически борец с жидовствующими, а психологически – почти иудей. Это белозерские старцы очень точно подметили.
Преподобный Иосиф Волоцкий (в миру Иван Санин) (1439–1515) - игумен основанного им монастыря Успения Богородицы (Иосифо-Волоколамский монастырь), крупный церковный деятель, публицист, основатель «иосифлянства», обличитель ереси жидовствующих, автор «душеполезного сочинения», называющегося «Просветитель» и ряда посланий, в которых он, споря с другим подвижником - Нилом Сорским, доказывал полезность монастырского землевладения, отстаивал необходимость украшать храмы красивыми росписями, богатыми иконостасами и образами.
Иосифляне - последователи Иосифа Волоцкого, представители церковно-политического течения в Русском государстве в конце XV - середине XVI веков, отстаивавшие крайне консервативную позицию по отношению к группам и течениям, требовавшим реформирования официальной церкви. Отстаивали право монастырей на землевладение и владение имуществом в целях осуществления монастырями широкой просветительской и благотворительной деятельности.
Иван Санин, будущий преподобный Иосиф Волоцкий, происходил из дворянской семьи, находившейся на службе удельного князя Бориса Волоцкого. Отец его владел селом Язвище в Волоцком княжестве. 7-летним отроком Иоанн был отдан в обучение к добродетельному и просвещенному старцу Волоколамского Кресто-Воздвиженского монастыря Арсению. Отличаясь редкими способностями и чрезвычайным прилежанием к молитве и церковной службе, даровитый отрок за один год изучил Псалтирь, а в следующем году — все Священное Писание. Он стал чтецом и певцом в монастырской церкви. Современники поражались его необычайной памяти. Часто, не имея в келии ни одной книги, он совершал монашеское правило, читая на память Псалтирь, Евангелие, Апостол, положенные по уставу.
Еще не будучи иноком, Иоанн проводил иноческую жизнь. Благодаря чтению и изучению Священного Писания и творений святых отцов, он постоянно пребывал в Богомыслии.
В 20 лет в Боровском монастыре, обители Пафнутия Боровского, Иоанн принял монашеский постриг с именем Иосиф. Монашеский постриг приняли и три его родных брата и два племянника, а двое из них впоследствии стали епископами. Под руководством Пафнутия Боровского он прожил 18 лет. В обитель пришёл и престарелый отец Санина, который жил с ним в одной келье и за которым Иосиф ухаживал 15 лет.
В 1477 году, после смерти Пафнутия, настоятелем этой обители в течение двух лет был Иосиф Волоцкий. Он пытался ввести строгий общежительный устав, по примеру Киево-Печерского, Троице-Сергиева и Кирилло-Белозерского монастырей, но встретив сильный отпор со стороны иноков, в 1479 году оставил монастырь и два года странствовал в сопровождении Герасима Чёрного. Недовольный жизнью нескольких монастырей, в которых побывал, Иосиф вернулся в свою обитель. Братия встретила его настороженно и просила у великого князя московского Ивана III другого игумена, но тот отказал. Встретив прежнее упорное нежелание братии изменить привычный отшельнический устав, Иосиф основал общежительский монастырь Успения Богородицы на Волоке Ламском, в 113 верстах от Москвы. Позднее эта обитель стала широко известна по имени своего основателя, как Иосифо-Волоцкий монастырь .
Главное внимание преподобный Иосиф уделял внутреннему устроению жизни иноков. Он ввел самое строгое общежитие по составленному им «Уставу», которому были подчинены все служения и послушания иноков, и управлялась вся их жизнь. Основой Устава было полное нестяжание, отсечение своей воли и непрестанный труд. У братии все было общее: одежда, обувь, пища и прочее. Никто из иноков без благословения настоятеля ничего не мог принести в келлию, даже книг и икон. Часть трапезы иноки по общему согласию оставляли бедным. Труд, молитва, подвиг наполняли жизнь братии. Молитва Иисусова не сходила с их уст. Праздность рассматривалась аввой Иосифом как главное орудие диавольского прельщения. Сам преподобный Иосиф неизменно возлагал на себя самые тяжкие послушания. Много занимались в обители перепиской Богослужебных и святоотеческих книг, так что вскоре волоколамское книжное собрание стало одним из лучших среди русских монастырских библиотек.
Деятельность и влияние преподобного Иосифа не ограничивались монастырем. Многие из мирян шли к нему получить совет. Чистым духовным разумом проникал он в глубокие тайники души вопрошавших и прозорливо открывал им волю Божию. Все живущие вокруг монастыря считали его своим отцом и покровителем. Знатные бояре и князья брали его в восприемники своим детям, ему открывали свои души на исповеди, просили письменного руководства для исполнения его наставлений.
Простой народ находил в монастыре преподобного средства к поддержанию своего существования в случае крайней нужды. Число питающихся на монастырские средства иногда доходило до 700 человек.
Преподобный Иосиф был активным общественным деятелем и сторонником сильного централизованного Московского государства. На рубеже XV–XVI вв. Иосиф Волоцкий принимал активное участие в религиозно-политической борьбе. Он возглавил теоретическую и практическую борьбу с ересью «жидовствующих» , пытавшихся отравить и исказить основы русской духовной жизни.
Ересь жидовствующих - православно-церковное идейное течение, охватившее часть русского общества в конце XV века, в основном Новгорода и Москвы. Основателем считается иудейский проповедник Схария (Захария) , прибывший в Новгород в 1470 году со свитой Литовского князя Михаила Олельковича. «Жидовствующими» называли «субботников», соблюдавших все ветхозаветные предписания и ожидавших пришествия Мессии. Этнически субботники были русскими. Сами еретики не признавали себя таковыми. Среди них были и высокопоставленные бояре. Обольщенный жидовствующими, великий князь Иоанн III пригласил их в Москву, сделал двух виднейших еретиков протопопами — одного в Успенском, другого — в Архангельском соборах Кремля. Все приближенные князя, начиная с возглавлявшего правительство дьяка Фёдора Курицына (дьяк Посольского приказа и фактический руководитель внешнеполитической деятельности Руси при государе Иване III ), брат которого стал вождем еретиков, были совращены в ересь. Приняла иудейство и невестка великого князя Елена Волошанка. Наконец, на кафедру великих московских святителей Петра, Алексия и Ионы был поставлен митрополит-еретик Зосима .
Еретики отрицали важнейшие догматы православного вероучения - Святую Троицу, богочеловеческую природу Иисуса Христа и его роль Спасителя, идею посмертного воскрешения и т.д. Они подвергли критике и осмеянию тексты Библии и святоотеческую литературу. Кроме того, еретики отказывались признавать многие традиционные принципы православной Церкви, в том числе институт монашества и иконопочитание.
Основные принципы борьбы с еретичеством Иосиф Волоцкий изложил в главном сочинении своей жизни, известном под названием «Просветитель» . Это глубокий и основательный богословский трактат, в котором объяснены и заново аргументированы все важнейшие догматические и богослужебные традиции Православной Церкви. По сути дела, в нем было собрано все то главное, что необходимо было знать христианину. Причем яркий, страстный и образный стиль всего сочинения не только привлекал читателя, но и помогал ему в возможных религиозных диспутах о сущности веры. Недаром«Просветитель» был одной из самых популярных книг в XV–XVII вв. (известно более 100 списков).
Преподобный Иосиф выступал за самое жестокое обращение с еретиками. Даже покаявшихся еретиков он подозревал в обмане и считал их недостойными снисхождение. Единственный исход для таких - заточение в темницу. Еще более жестоко он призывал обращаться с упорствующими еретиками, которых называл «отступниками» - эти заслуживают лишь смерти. В 1504 году по инициативе Иосифа Волоцкого состоялся церковный собор , который приговорил к сожжению в срубе четырех еретиков, в том числе Ивана Волка Курицына (дьяк и дипломат на службе царя Ивана III), брата Фёдора Курицына.
Распространение еретичества Иосиф Волоцкий рассматривал не просто как отступничество от христианства, но и как огромную беду, опасность для самой Руси - они могли погубить уже сложившееся духовное единство Руси.
В 1507 году Иосиф Волоцкий вступил в конфликт с князем Федором Борисовичем Волоцким, на землях которого располагался монастырь. Приверженец строгого личного аскетизма, преподобный Иосиф решительно выступал за право владения монастырями земельной собственностью. Ведь только обладая собственностью и не заботясь о хлебе насущном, монашество будет увеличиваться и, следовательно, заниматься своим главным делом - нести в народ Слово Божие. Более того, лишь богатая Церковь, по убеждению преподобного Иосифа, способна приобрести в обществе максимум влияния. А князь Федор Волоцкий посягнул на монастырское имущество. После этого Иосиф заявил о переходе монастыря под власть великого князя Василия III Ивановича. В 1508 году новгородский архиепископ Серапион, которому монастырь подчинялся в церковном отношении, поддержал волоцкого князя и отлучил Иосифа от Церкви. Но за него вступился митрополит Симон, лишивший сана новгородского владыку.
В начале 1510-х гг. разгорелась полемика между Иосифом Волоцким и «нестяжателем» Вассианом Патрикеевым. Причиной полемики стали многообразные вопросы церковной жизни: отношение к еретикам, отношение к Ветхому Завету, вопросы церковного землевладения и др. Спор был решен государем, - Василий III занял сторону Вассиана и запретил Иосифу письменную полемику с ним.
Иосиф Волоцкий скончался 9 сентября 1515 г. и похоронен в Иосифо-Волоколамском монастыре. Канонизирован в 1591 г. Дни памяти - 9 (22) сентября, 18 (31) октября .
Тропарь, глас 5
Яко постников удобрение и отцев красоту, милости подателя, разсуждения светильника, вси вернии, сошедшеся, восхвалим кротости учителя и ересей посрамителя, премудраго Иосифа, российскую звезду, молящася Господу помиловатися душам нашим.
Кондак, глас 8
Жития треволнения, и мятеж мирский, и страстная взыграния в ничтоже вменив, пустынный гражданин показался еси, многих быв наставник, Иосифе преподобне, монахов собратель и молебник верен, чистоты рачитель, моли Христа Бога спастися душам нашим.
Документальный фильм «Преподобный Иосиф Волоцкий»
Документальный фильм «ОБИТЕЛЬ СВЯТОГО ИОСИФА» (2013)
В миру Иван Санин, происходил из семьи богатого вотчинника, владельца села Язвище в Волоколамском княжестве. В 20 лет постригся в Боровском монастыре; не желая мириться с падением дисциплины в монашеской среде ушел из Боровского монастыря. Посетив несколько монастырей и не найдя нигде должного, по его мнению, монашеского образа жизни основал 1479 в районе Волоколамска монастырь, получивший позже его имя (Иосифо-Волоколамский монастырь), где ввел правила общежития отличавшиеся суровым аскетизмом и подробной регламентацией всех сторон монастырской жизни.
Первоначально был связан с удельными волоцкими князьями, братьями Ивана III. Затем порвал с удельно-княжеской оппозицией и встал на защиту великокняжеской власти – в 1507 Иосифо-Волоколамский монастырь перешел под патронат великого московского князя Василия III.
Вел непримиримую борьбу с ересью жидовствующих проникшей в высшее русское общество, в т. ч. в семью великого князя. Выступал за устранение нестроений в монастырской жизни и монашеском быту.
Сохраняя лично уважительное отношение к святому Нилу Сорскому вел полемику с ним и его последователями, представителями течения нестяжателей.
На Соборе в 1503 году Иосиф Волоцкий и иосифляне добились отклонения проекта ликвидации монастырского землевладения, выдвинутого нестяжателями, а на Соборе 1504 года – жестокой расправы над жидовствующими (Нил Сорский был против гонений на еретиков).
В этот период Иосиф Волоцкий выступил с теорией божественного происхождения великокняжеской власти, что способствовало укреплению позиций великого князя и превращения его власти в самодержавную.
В 1507 году преподобный Иосиф, теснимый своим удельным князем Феодором Борисовичем, обратился с жалобой на него напрямую к Московскому митрополиту святителю Симону и великому князю Василию Иоанновичу, минуя Новгородского владыку. Новгородский архиепископ святитель Серапион счёл это самоуправством и в апреле 1509 года отлучил Иосифа от Церкви. По этому поводу в том же году собрался Собор, снявший с Иосифа прещение.
Основное его сочинение – «Просветитель» («Книга на новгородских еретиков») в краткой и пространной редакциях. Его перу принадлежит: краткая и пространная редакции монастырского «Устава», трактат «Яко не подобает святым божиим церквам обиды творити» (ок. 1507), «Уехав» в краткой редакции (кон. XV в.) и пространной (минейной, ок. 1515); также более 20 посланий к различным лицам: великим кн. Ивану III и Василию III; И. И. Третьякову (1510-11), Б. В. Кутузову (1511) и другим.
Тропарь преподобному Иосифу Волоцкому, глас 5
Яко постников удобрение и отцев красоту,
милости подателя, разсуждения светильника,
вси вернии, сошедшеся, восхвалим кротости учителя и ересей посрамителя,
премудраго Иосифа, российскую звезду,
молящася Господу помиловатися душам нашим.
Кондак преподобному Иосифу Волоцкому, глас 8
Жития треволнения, и мятеж мирский,
и страстная взыграния в ничтоже вменив,
пустынный гражданин показался еси,
многих быв наставник, Иосифе преподобне,
монахов собратель и молебник верен, чистоты рачитель
моли Христа Бога спастися душам нашим.
Творение святого преподобного Иосифа Волоцкого (1440–1515) «Просветитель» сложилось в борьбе с ересью жидовствующих, потрясшей Россию на рубеже XV–XVI вв. Этот емкий свод православного богословия объединяет в стройной системе фрагменты Священного Писания и святоотеческих творений, эпизоды из житий святых и истории Церкви.
Полемически острая, богословски глубокая, живо и ярко написанная, книга эта на протяжении веков оставалась живым явлением русской культуры и оружием идейной борьбы. Нападки на православное вероучение, которые приходилось отражать преподобному Иосифу в XVI веке, повторяются в наши дни с новой силой со стороны бесчисленных сект, ересей и «новых» религиозных и безрелигиозных учений, поэтому «Просветитель», впервые полностью переведенный с церковнославянского на русский язык, актуален и сегодня.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Преподобный Иосиф Волоцкий (в миру Иоанн Санин) родился 12 ноября 1440 года в селе Язвище-Покровское близ города Волока Ламского (ныне Волоколамск) в семье благочестивых родителей Иоанна и Марины.
Семилетним отроком Иоанн был отдан в обучение иноку Крестовоздвиженского Волоколамского монастыря Арсению.
В двадцать лет, презрев мирскую суету, Иоанн избрал путь монашеской жизни. По благословению старца Тверского Саввина монастыря Варсонофия он удалился в Боровск, в обитель преподобного Пафнутия († 1478; память 1 мая), который постриг его в иночество с именем Иосифа.
Постриг и последующие монашеские подвиги преподобного Иосифа дали благодатные плоды в жизни всей его семьи. Вскоре после ухода преподобного из мира отец его, Иоанн, был поражен тяжелой болезнью – парализован.
Преподобный Пафнутий немедленно принял и его в свой монастырь, постриг в иночество с именем Иоанникия и поручил заботам сына, который покоил его в течение 15 лет, до самой кончины. Матери своей преподобный Иосиф написал увещательную грамоту, советуя избрать иноческий чин; она приняла постриг во Власиевской женской обители Волока Ламского (в схиме Мария). Вслед за родителями ушли в монашество и братья преподобного Иосифа.
Восемнадцать лет провел Иосиф в послушании у преподобного Пафнутия, нес возложенные на него тяжелые послушания в поварне, пекарне, больнице.
По преставлении преподобного Пафнутия в 1478 г. управление обителью перешло к преподобному Иосифу. Желая установить совершенное и полное общежитие братии, преподобный Иосиф предпринял путешествие по другим монастырям в поисках должного устроения иноческой жизни. Порядок, какой он желал учредить в своем братстве, преподобный нашел в Кирилло-Белозерской обители, где в полноте и строгости бережно сохранялся общежительный устав, заповеданный преподобным Кириллом. Но многие из братии Пафнутьевского монастыря отказывались принять строгий чин общежития, и тогда преподобный Иосиф задумал основать новую обитель в безлюдном, нетронутом месте. С немногими единомысленными ему братиями он удалился в лесную пустошь близ Волока Ламского и там основал обитель по образу монастыря Кириллова. Первый храм, в честь Успения Пресвятой Богородицы, был освящен 15 августа 1479 г.
Постепенно вокруг духоносного наставника собралось множество братии.
Преподобный устроил строгое и совершенное общежитие. Устав обители, позднее изложенный преподобным Иосифом , сохранил для нас монастырские правила. Основой жизни в обители было отсечение своей воли, полное нестяжание, непрестанный труд и молитва. Все у братии было общим: одежда, обувь, пища, питие; без благословения настоятеля никто не мог взять в келью ни одной вещи; никто не должен был пить или есть отдельно от других.
Пища была самая простая, все носили худые одежды, у дверей келий не было запоров. Кроме обычного монашеского правила, каждый инок творил до тысячи и более поклонов в день. К божественной службе являлись по первому благовесту, и каждый занимал в храме строго определенное место; переходить с места на место и разговаривать во время службы запрещалось. В свободное от службы время иноки участвовали в общих работах или в своих кельях занимались рукоделием. Среди прочих трудов в монастыре уделялось большое внимание переписке богослужебных и святоотеческих книг. После повечерия всякое общение между монахами прекращалось, все расходились по своим кельям. Обязательной была ежевечерняя исповедь с откровением помыслов своему духовному отцу. Большая часть ночи проходила в молитве, сну предавались лишь на короткое время, многие – сидя или стоя. Женщинам и детям вход в монастырь был строго воспрещен, а братии не позволялось даже беседовать с ними. Подчиняясь этому правилу, сам преподобный Иосиф отказал в свидании своей престарелой матери-инокине.